Любовь фауста и гретхен. Маргарита и Фауст: история несчастной любви. Сочинение на тему Фауст Гете

О небо, вот так красота!

Я в жизни не видал подобной.

Как неиспорченно-чиста

И как насмешливо-беззлобна!

И. Гёте

«Фауст» — произведение, над которым Гёте работал почти всю жизнь и которое изменялось вместе с автором. В центре трагедии история доктора Фауста, в образе которого воплощена вера автора в безграничные творческие возможности человека, в его разум и душу. Человек предстает здесь как подлинный центр мироздания. Фауст не только осознает себя как личность, но и противопоставляет себя всему остальному миру. «Я, названный подобьем божества, взомнил себя и вправду богорав-ным», — говорит он.

Это противопоставление проявилось и в трагической истории любви Фауста и Мар-гариты. Вернув с помощью Мефистофеля молодость, Фауст влюбляется в первую же увиденную им красивую девушку — скромную и трудолюбивую, но набожную и не-далекую Маргариту. Мефистофель надеется, что в ее объятиях Фауст найдет то сладо-стное мгновение, которое захочет продлить до бесконечности. Он помогает Фаусту со-блазнить Маргариту. Она — обыкновенная женщина, которой приятны и богатые подарки, и восхищение знатного господина. А Фауста привлекают не только ее красо-та и свежесть, но и душевная чистота, доброта Маргариты. Его не смущает то, что она простолюдинка, необразованна. Трагедия возникает позднее: Фауст не мог и не хотел обвенчаться с девушкой, а следовательно, она была обречена на позор. Маргарита, Грет-хен, во имя любви к Фаусту забыла о матери, брате, приличиях. Ведь встреча с Фау-стом, любовь к нему — самое главное, самое яркое событие в ее скучной, размеренной жизни. Их чувство взаимно, но они настолько разные, что трагедия неизбежна.

В Маргарите способность самозабвенно любить сочетается с чувством долга. Она искренне верит в Бога и старается направить на путь истины безбожника Фауста. Де-вушка глубоко переживает свое «падение». При этом она надеется на Божью защиту и спасение души. Ведь после убийства брата Маргариты Фауст был вынужден скрыться, и вся тяжесть позора рождения внебрачного ребенка падает на хрупкие плечи Марга-риты. Она оказывается грешницей и в глазах окружающих, и в своих собственных глазах. Гретхен не может понять, почему любовь, дарившая ей такую радость, проти-воречит морали. Эта страсть — косвенная причина гибели брата Валентина и смерти матери, которую Маргарита случайно отравила. Теперь возлюбленная Фауста, в при-падке безумия убившая своего родившегося ребенка, обречена на казнь.

Узнавший об этом Фауст спешит на помощь и застает Гретхен в темнице. Он хо-чет увести Маргариту с собой. Но поздно! В краткий миг просветления она признает себя виновной и хочет понести кару, чтобы спасти свою душу: «Я покоряюсь Божье-му суду». Стремление жить и любить борется в ее душе с ужасом перед адом. Страни-цы, посвященные свиданию Фауста и Маргариты в тюрьме, — самые пронзительные в трагедии. Последние слова Гретхен обращены к любимому. «Погибла!» — в отчаянии восклицает Фауст. «Спасена!» — раздается голос с небес. Ее простили, теперь душа Маргариты свободна. Материал с сайта

Вина Фауста в гибели Маргариты несомненна. Его любовь, лишенная ответствен-ности, не была такой сильной и самозабвенной. Он бросил любимую женщину в са-мый тяжелый для нее момент, бежал, спасая свою жизнь. Но и увлеченный чарами Вальпургиевой ночи, он не забыл о Маргарите и попытался спасти ее. Гибель Гретхен — трагедия и для Фауста. Это крушение надежд на спасительную силу любви. Больше Фауст никого не сможет так полюбить. Он не остановил мгновения. Он был в любви эгоистом, не умеющим отдавать, а главная радость любящего — бескорыстие, стрем-ление сделать счастливым другого. Этого не дано было понять скептику Фаусту, на-прасно погубившему Маргариту и впустую растратившему вновь обретенную молодость.

ТЕМА ЛЮБВИ В ТРАГЕДИИ «ФАУСТ»

Создавая трагедию «Фауст», Гете стремился всесторонне раскрыть человеческую душу, ее стремления, мечты, идеалы, чувства. Основой сюжета произведения является спор Господа и Мефистофеля о предназначении и величии чело­века. Высоки или низменны его стремления и чувства, что составляет главную цель человечес­кого существования, готов ли он пожертвовать своими земными радостями и удовольствиями во имя постижения истины? Раскрытию этих вопросов, поиску ответов на них подчинена вся структура, композиция тра­гедии Гете, весь образный ряд. Человеку устраи­ваются испытания, одно из которых - испыта­ние любовью. Мы видим, как в душе главного героя возни­кает сильное чувство к Маргарите. Он желает до­биться ее любви и, кажется, готов пойти на все что угодно ради достижения своей цели. Это, ко­нечно же, на руку Мефистофелю, который как раз и хочет доказать, что ради своего удоволь­ствия человек готов продать душу. Он помогает Фаусту завоевать любимую девушку. Стараясь сбить героя с его пути, отвлечь от высоких стрем­лений, он опьяняет его зельем, устраивает встре­чи с Маргаритой, надеясь на то, что, поддавшись страсти, Фауст забудет о своем долге перед исти­ной. Сцены, посвященные Маргарите, Гете напи­сал в ранний период творчества. В народных ле­гендах прототипа образа Маргариты нет, матери­алом для его создания послужила реальная дей­ствительность тогдашней Германии. Писатель хорошо знал печальную историю франкфуртской девушки Сюзанны Маргариты Брандт, убившей своего внебрачного ребенка и казненной за это. Маргарита выросла в бедной семье, получила традиционное религиозное воспитание, высшие авторитеты для нее - мать, брат и приходский священник. Ей бесконечно далек сложный и воз­вышенный внутренний мир Фауста - Маргари­та привыкла принимать жизнь такой, какой она есть. Трудясь и молясь, не задумываясь о контра­стах и несовершенстве окружающей жизни, де­вушка во всем полагается на Божье милосердие и заступничество святых. Маргарите неведомы ни притворство, ни злоба, ни коварство, поэтому, полюбив Фауста, она всецело доверяется ему, но сразу же чувствует интуитивное недоверие к Ме­фистофелю: Я с ним бы дружбы не водила!.. Он так насмешлив и хитер И ни во что людей не ставит!.. Боюсь, как он бы нас не предал… Философия любви, воплощенная в образе Маргариты, противостоит человеконенавистни­ческой философии Мефистофеля, но Гете не мо­жет принять и пассивную форму любви Марга­риты. Раскрывая чувства этой простой, скромной девушки, автор рисует и ее портрет, и условия жизни, во многом сформировавшие ее взгляды. Перед нами предстает вовсе не воплощение Бо­жественного откровения, мудрости и красоты, а милая, но очень наивная девушка. Ее мир прост и ограничен: бедный домик, улица, соседи, цер­ковь, постоянный труд, редкие праздники. Мы без служанки, я стираю, мою; Готовлю, подметаю, шью - все я. Возни и спешки, только б с ног не сбиться. И матушка строга. В том, с какой откровенностью рассказывает девушка историю своей жизни Фаусту, раскры­вается непосредственность героини Гете. Она вов­се не стесняется своего положения, работы, ко­торую ей приходится выполнять. Как и не жалу­ется на свою судьбу. Но как раз эта простота, наи­вность, скромность, покорность очаровывают ге­роя. Для Фауста Маргарита становится воплоще­нием красоты и полноты жизни, самой природы и естественности. Однако ее простой мир, тихая привычная жизнь не могут удовлетворить вечно ищущего героя. Фауст не готов посвятить себя подобной мирной жизни без стремлений и дви­жения вперед. Он еще не готов «остановить мгно­вение ». Покорив Маргариту силой своего ума и добив­шись ее любви, Фауст испытывает к ней ответ­ное искреннее и глубокое чувство, но даже лю­бовь не может стать единственным смыслом его жизни, потому что она лишена интеллектуаль­ного единства. Героя влекут беспредельные про­сторы познания, он больше всего на свете любит человечество. Маргариту же удовлетворяет лю­бовь к одному человеку - Фаусту. Именно эта безоглядная любовь и приводит ее в конечном итоге к трагической гибели. Фауст, хотя и не принял окончательного ре­шения не возвращаться больше, покидает Мар­гариту. Вина его в том, что он пренебрег житей­скими «мелочами»: не позаботился узаконить свои взаимоотношения с Маргаритой, вступить с ней в официальный брак. Цельная, чистая душа героини не может смириться с ложью и притвор­ством. Потому ее тайна открывается, доставляя ей мучительные страдания. Свое недолгое счас­тье с Фаустом она воспринимает как тяжкий грех. Положение бедной девушки усугубляется рождением «незаконного ребенка», страхом пе­ред неминуемой Божьей карой. В отсутствие Фауста происходят трагические события: напуганная проклятиями церкви, изму­ченная сплетнями и пересудами, Маргарита в порыве отчаяния убивает своего ребенка и, охва­ченная мраком надвигающегося на нее безумия, обвиняет себя в несуществующих преступлени­ях - убийстве матери и брата. Узнав об этом, Фауст спешит на помощь к Маргарите, но поте­рявшая рассудок девушка не узнает его и отка­зывается покинуть тюрьму. Фауст пришел слиш­ком поздно: Маргарита окончательно сломлена. Она не может идти с ним, отталкивает его. Не надеясь и не ожидая физического спасения, она молит о спасении духовном: «Спаси меня, Отец мой, в вышине!» Мефистофель говорит: «Навек погибла!», но раздается голос свыше: «Спасена!» Высшим су­дом совести Гете оправдывает свою героиню: Мар­гарита любила и никому не хотела зла, а степень страданий намного выше ее вины. Трагическая гибель Маргариты убеждает Фа­уста в том, что смысл жизни - не в удовлетворе­ниях личных желаний, а в служении людям, в постижении человеком своей ответственности за других. Он осознает всю Тяжесть собственной вины за невинно погубленную жизнь той, кото­рую так пылко любил. Но с гибелью героини не заканчивается тема любви в трагедии «Фауст». Снова она возникает в финале произведения, когда Маргарита своей любовью спасает душу Фауста. Мы слышим го­лос «одной из кающихся», которая прежде назы­валась Гретхен (уменьшительная форма от име­ни Маргарита). Обращаясь к Богоматери, она просит позволе­ния быть проводником героя, потому что тот ос­леплен светом небес. Здесь чувствуется сильное влияние творчества Данте - его Беатриче была проводником поэта в раю…

Из двадцати одной сцены «Пра-Фауста» семнадцать посвящено трагической истории любви Фауста и Маргариты. С первыми сценами эта лирическая часть произведения непосредственно никак не связана. Объединяет их лишь фигура Фауста. Но он предстает здесь в ином свете. После первой встречи с Маргаритой он весь поглощен чувством. Сначала это просто чувственное желание, но оно быстро перерастает в одухотворенное чувство, в подлинную любовь-страсть.

Не требуется особенно внимательного чтения, чтобы увидеть, кто истинный герой этой части произведения. Это не столько Фауст, сколько его возлюбленная, называемая ласковым уменьшительным именем Гретхен. Чистое и прекрасное юное существо, она доверчиво идет навстречу страсти Фауста. Любовь целиком овладевает ею, и она, не раздумывая о последствиях, отдается страсти.

С потрясающим трагизмом написана сцена в темнице, безумие Гретхен, ее отчаяние и бессилие Фауста спасти ее.

Образ Гретхен пронизан лиризмом. Недаром душа ее изливается в песнях. Гете вложил в ее уста трогательную балладу о верной любви («Фульский король»), чудесную песню-исповедь за прялкой, страстную мольбу к богоматери. Когда несчастная возлюбленная Фауста лишается рассудка, в ее больном мозгу мелькают отрывки песен, отражающие трагическое положение, в котором она оказалась.

История Гретхен есть почти целиком плод творческой фантазии Гете. В фольклорном источнике о докторе Фаусте подобная история отсутствовала (за исключением беглого упоминания в одном издании: «Он (Фауст) воспылал стрястью также и к одной красивой, но бедной девушке, служанке жившего по соседству торговца»). В традиционной истории Фауста упоминался лишь его союз с Еленой Прекрасной мотив, который Гете развил во второй части трагедии. Отдаленным прототипом Гретхен могла быть также Сюзанна Маргарета Брандт, убившая своего ребенка, чтобы избежать позора. Во Франкфурте состоялся процесс по ее делу.

Само имя Гретхен встречается у Гете в «Поэзии и правде», в описании его первой детской любви. Некоторые черты реальной и литературной Гретхен совпадают: встреча в церкви, Гретхен за прялкой. Однако, по мнению исследователей, возможно, что не реальная Гретхен послужила прообразом возлюбленной Фауста, а, наоборот, при описании своей первой любви Гете стилизовал облик когда-то понравившейся ему девушки под свой литературный персонаж. Гете называет девушку Гретхен только в трагических или задушевных эпизодах. В остальных случаях она - Маргарита.

Действие в «Пра-Фаусте» развивается быстро и стремительно. Сцена за сценой в естественной последовательности раскрывают нам историю любви Фауста и Маргариты. Здесь нет тех перерывов основной линии действия, которые есть в окончательном тексте. В этом отношении «Пра-Фауст» отличается большим единством действия.

Сцена в темнице написана в «Пра-Фаусте» прозой, жесткой, беспощадной, раздирающей сердце прозой, типичной для экспрессивного стиля «бури и натиска». Прозой написаны три последние сцены: «Пасмурный день. Поле», «Ночь. Открытое поле» (Фауст и Мефистофель скачут на конях) и «Темница». Это придавало суровый характер финалу.

Трагедия Маргариты заканчивается в «Пра-Фаусте» физической и духовной гибелью молодой героини, умирающей в полном помрачении сознания. Все в ней убито, жизнь потеряла для нее цену, она инстинктивно жаждет смерти. «Пусть божий суд обрушится на меня, я отдаюсь ему, спаси меня. Никогда, никогда! Прощай навсегда! Прощай, Генрих!» Тщетно пытается Фауст увести Гретхен из темницы. Она отворачивается от него с восклицанием: «Пресвятые ангелы, спасите мою душу! - Я боюсь тебя, Генрих».

Мефистофель уверенно возглашает: «Она осуждена!» и исчезает вместе с Фаустом. Из-за двери темницы раздается крик Маргариты: «Генрих! Генрих!».

Что означает последний возглас обезумевшей женщины - воспоминание о счастливых мгновениях любви, осуждение человека, погубившего ее, последний призыв о спасении? Этого мы не можем сказать. Несомненна лишь безысходность судьбы героини.

Кто же главный герой трагедии Гёте, чьим именем названа знаменитая трагедия? Каков он? Сам Гёте высказался о нем так: главное в нем «неустанная до конца жизни деятельность, которая становится все выше, чище». Фауст - человек с высокими стремлениями....

В течение всей своей истории человечество пыталось понять окружающий мир, объяснить природные явления и сущность бытия. Достаточно вспомнить библейский сказ о Еве, который попробовал яблоки с дерева познания, труда алхимиков эпохи Возрождения, направленные...

Более сложна, так как она более абстрактна. Фауст и Мефистофель оказываются при дворе некоего императора. Император, который, казалось бы, обладает властью, вовсе не всесилен и полноправно распоряжается собой и подданными. Внешние угрозы, внутренние...

Если бы в литературной викторине задали вопрос: кто первым перевел на русский язык что-нибудь из «Фауста»? - мало кто нашел бы ответ. Оказывается, автор «Горя от ума». В 1825 г. в журнале «Полярная звезда» был напечатан его перевод отрывка из «Театрального...

Трагедия «Фауст» занимает отдельное место в творческой деятельности И. В. Гете и является наибольшим его достижением как писателя. Это бессмертное произведение автор начал писать в 1772 г., продолжал работать над ним всю свою жизнь, вкладывая у него...

Произведение открывается лирическим посвящением. Поэт с грустью вспоминает о невозвратном времени юности, когда он задумал писать свою поэму. Он посвящает вступление к поэме родным и друзьям своей юности, тем, кто уже умер или находится вдали: «Вы вновь...

Не бойся ничего!

Путь этот взгляд

И рук пожатье скажут

О необъятном том,

Пред чем слова - ничто,

О радости, которая нам свяжет

Да, да, навеки без конца!

Конец - необъяснимое понятье.

Печать отчаянья, проклятья

И гнев творца.

Фауст - Мефистофелю

Сгинь, искуситель окаянный, О ней ни слова, негодяй, И чувственного урагана, Уснувшего, не пробуждай!

Ах, даже к ней упав на грудь И в неге заключив в объятье, Как мне забыть, Как зачеркнуть, Ее беду, мое проклятье? Скиталец, выродок унылый, Я сею горе и разлад, Как с разрушительною силой Летящий в пропасть водопад. А рядом девочка в лачуге, На горном девственному лугу, И, словно тишина округи, Вся собрана в ее кругу.

Сцена «Лесная пещера» обрывает идиллическую картину любви Фауста и Гретхен. Здесь возрождается образ Фауста-искателя, не удовлетворяющегося земным мгновеньем. Любовь Гретхен не стала для героя тем мигом высшего удовлетворения, которое он по сговору с Мефистофелем желал бы продлить навек. Именно в этой

сцене можно увидеть подтверждение слов Фауста: «Две души живут во мне».

В сцене «Комната Гретхен» нужно выделить момент разговора Фауста с Гретхен о боге. Гретхен - верующая христианка, и ее огорчает неверие Фауста. Ответы Фауста на этот вопрос излагают точку зрения пантеистической философии, отрицающей личного бога и обожествляющей природу.

Маргарита:

Как обстоит с твоею верой в бога?

Ты добрый человек, каких немного, Но в деле веры просто вертопрах,

Оставь, дитя! У всякого свой толк...

Маргарита:

Святых даров ты, стало быть, не чтишь? Фауст:

Я чту их. Маргарита:

Но одним рассудком лишь и тайн святых не жаждешь приобщиться, Ты в церковь не ходил который год? Ты в бога веришь ли?

Фауст не принимает мира Гретхен (Маргариты), но и не отказывается от наслаждения этим миром. В этом его вина - вина перед беспомощной девушкой. Но Фауст и сам переживает трагедию, ибо приносит в жертву своим беспокойным поискам то, что ему всего дороже: свою любовь к Маргарите. В Маргарите воплощена патриархально-идиллическая гармония человеческой личности, гармония, которую, по убеждению Фауста, быть может, вовсе не надо искать, к которой стоит лишь «возвратиться». Это другой исход - не вперед, а вспять, соблазн, которому, как известно, не раз поддавался и автор «Германа и Доротеи».

Фауст первоначально не хочет нарушить душевный покой Маргариты, но влечение к Маргарите пересиливает голос разума и совести: он становится ее соблазнителем. В чувстве Фауста к Маргарите теперь мало возвышенного. Его не коробит, когда Мефистофель поет под окном Гретхен непристойную серенаду: так-де «полагается». Всю глубину падения Фауста мы видим в сцене, где он бессердечно убивает брата Маргариты и потом бежит от правосудия. Но все же Фауст покидает Маргариту без явно осознанного

намерения не возвращаться к ней: всякое рассудочное взвешивание было бы здесь нестерпимо и безвозвратно уронило бы героя. Да он и возвращается к Маргарите, испуганный пророческим видением обезглавленной возлюбленной в страшную Вальпургиеву ночь.

В названии сцены «Вальпургиева ночь» соединены 2 важных обряда. В христианской религии - день поминовения святой Валь-пургии, она скончалась 1 мая, в языческих верованиях ночь на 1 мая - праздник Весны и свободного сочетания влюбленных. Вальпургиева ночь имеет символическое значение. Гете прибегает к сложной символике и фантастическим образам, чтобы представить все виды сладострастия. Уродливые образы сатанинского шабаша символизируют грубую чувственность. Но Фауст преодолевает мир плотской страсти, возвышаясь до истинной любви, и символом ее является возникающий перед Фаустом образ Гретхен.

Однако за время отсутствия Фауста совершается все то, что совершилось бы, если б он пожертвовал девушкой сознательно: Гретхен умерщвляет ребенка, прижитого от Фауста, и в душевном смятении возводит на себя напраслину - признает себя виновной в убийстве матери и брата.

Тюрьма. Фауст - свидетель последней ночи Гретхен перед казнью. Теперь он готов пожертвовать ей всем, быть может, и тем наивысшим - своими поисками, своими великими дерзаниями. Но она безумна, она не дает себя увести из темницы, уже не может принять его помощи. Гете избавляет Маргариту от выбора; остаться, принять кару или жить с сознанием совершенного греха. Для Фауста предсмертная агония Гретхен имеет очистительное значение. Слышать безумный, страдальческий бред любимой женщины и не иметь силы помочь ей - этот ужас каленым железом выжег все, что было в чувстве Фауста низкого, недостойного. Теперь он любит Гретхен чистой, сострадательной любовью. Но слишком поздно: она остается глуха к его мольбам покинуть темницу.

Теперь Фауст сознает всю безмерность своей вины перед Гретхен, его грудь стесняется «скорбью" мира». Невозможность спасти Маргариту и этим хотя бы отчасти загладить содеянное - для Фауста тягчайшая кара: «Зачем я дожил до такой печали!».

Сделать из Фауста беззаботного «ценителя красоток» и тем самым отвлечь его от поисков высоких идеалов Мефистофелю не удалось. Голос свыше: «Спасена!» явился нравственным оправданием Гретхен. Она была чистым существом и всегда поступала повинуясь чувствам, но сознание своей вины, боль за погубленную жизнь, любовь и страдание, не знавшее меры, делают ее существом поистине трагичным. Мечтая о спасении духовном, Гретхен искупает свою вину смертью и погибает как трагическая героиня.

Для Фауста весь драматизм ситуации при этом состоит в невозможности возврата к прошлому.

Если 1-я часть изображала судьбу Фауста в «малом мире» его личных переживаний, то во 2-й части герой выходит в «большой мир», проходит через различные формы его бытия. Насколько раньше в центре были субъективные страдания Фауста, настолько теперь содержание его жизни определяется опытом в окружающем мире. Действие начинается с исцеления Фауста. Благодетельные эльфы сумели унять «его души страдальческой разлад», смягчить угрызения его совести. Вина перед Гретхен и ее гибель остаются на нем, но нет такой вины, которая могла бы пресечь стремление человека к высшей правде. Только в этом духовном порыве - ее искупление. Фауст уж не мнит себя, как некогда, ни «богом», ни «сверхчеловеком». Теперь он и в собственных глазах - только человек, способный лишь на посильное приближение к конечной цели. Но эта цель и в преходящих ее отражениях причастна к абсолютному, вернее же к бесконечному - осуществлению всемирного блага, к решению загадок и заветов истории. Об этом достижении героем новой, высшей ступени сознания мы узнаем из знаменитого монолога в терцинах. Здесь образ «потока вечности» вырастает во всеобъемлющий символ - радугу, не меркнущую в подвижных струях потока. Водный фон обновляется непрерывно. Ра-дута, отблеск «солнца абсолютной правды», не покидает влажной стремнины: «все минется, одна только правда останется» - залог высшей, грядущей правды, когда Человек - наконец-то! - «соберется вместе», как выражался Достоевский.

Новый смысл, отныне влагаемый Фаустом в понятие правды как непрерывного приближения к ней, по сути, делает невозможным желанный для Мефистофеля исход договора, заключенного им с Фаустом. Но Мефистофель не отказывается от своих «завлекательных происков». Теперь он сулит Фаусту блестящую служебную карьеру. И вот они уже при дворе императора, на высшей ступени иерархической лестницы Священной Римской империи. Император требует от Фауста новых неслыханных увеселений. Тот обещает государю вызвать из загробного мира легендарных Елену и Париса. Для этого Фауст спускается в царство таинственных Матерей, где хранятся прообразы всего сущего.

Для императора и всего двора все это не более как сеанс салонной магии. Не то для Фауста. Он рвется всеми помыслами к прекраснейшей из женщин, ибо видит в ней совершенное порождение природы и человеческой культуры:

Узнав ее, нельзя с ней разлучиться!

Фауст хочет отнять Елену у призрачного Париса. Но - громовой удар: Фауст падает без чувств, а духи исчезают в тумане.

2-е действие переносит нас в знакомый кабинет Фауста, где теперь обитает преуспевший Вагнер. Мефистофель приносит сюда бесчувственного Фауста в тот момент, когда Вагнер по таинственным рецептам мастерит Гомункула, который вскоре укажет Фаусту путь к Фарсальским полям, куда они полетят в поисках прекрасной Елены. Образ Гомункула трудно поддается толкованию, это искусственно выведенный человечек (дитя из пробирки), который томится по настоящему. У Гомункула - своя жизнь, почти трагическая, во всяком случае кончающаяся гибелью. Если Фауст томится по безусловному, по бытию, не связанному законами пространства и времени, то Гомункул, для которого нет ни оков, ни преград, томится по обусловленности, по жизни, по плоти, по реальному существованию в реальном мире.

Гомункул знает то, что еще неясно Фаусту на данном этапе его духовного развития: что чисто умственное, чисто духовное начало - как раз в силу своей (бесплотной) «абсолютности», то есть необусловленности законами жизни, - способно лишь на ущербное существование. Гибель Гомункула, разбившегося о трон Галатеи, понимаемая здесь как образ всепорождающей космической силы, звучит предупреждением Фаусту в час, когда он мнит себя у цели своих стремлений: приобщиться к абсолютному, к вечной красоте, воплощенной в образе Елены.

В «Классической Вальпургиевой ночи» перед нашим взором развертывается картина грандиозной работы Природы и Духа, всевозможных созидающих сил - водных и подпочвенных, флоры и фауны, а также отважных порывов разума - над созданием совершеннейшей из женщин - Елены. На подмостках толпятся низшие стихийные силы греческих мифов: грифы, сфинксы, сирены, все это истребляет и пожирает друг друга, живет в непрерывной вражде. Над темным кишением стихийных сил возвышаются уже менее грубые порождения: кентавры, нимфы, полубоги. Но они еще бесконечно далеки от искомого совершенства.

И вот предутренний сумрак мира прорезает человеческая мысль, противоречивая, подобно великим космическим силам, по-разному понимающая мир и его становление, - философия двух (друг друга отрицающих) мыслителей - Фалеса и Анаксагора: занимается утро благородной эллинской культуры. Все возвещает появление прекраснейшей.

Мудрый кентавр Хирон, сострадая герою, уносит Фауста к вратам Орка, где тот выпрашивает у Персефоны Елену. Мефистофель в этих поисках ему не помогает, он облекается в наряд зловещей Форкиады и направляется во дворец ожившей спартанской царицы. Форкиада говорит Елене о грозящей ей казни от руки Менелая и предлагает скрыться в замок Фауста. Получив согласие царицы, Мефистофель переносит ее в заколдованный замок, неподвласт-

ный законам времени. Там совершается обряд бракосочетания Фауста с Еленой.

В общении с Еленой Фауст перестает тосковать по бесконечному. Он мог бы уже «возвеличить миг», если бы его счастье не было только лживым сном, допущенным Персефоной. Этот сон и прерывается Эвфорионом (по определению Гете, «Эвфорион - это олицетворение поэзии, не связанной ни временем, ни местом, ни личностью» (сын Фауста, он унаследовал от отца его беспокойный дух, его титанические порывы. Этим он отличается от окружающих его теней. Как существо, чуждое вневременному покою, он подвержен закону смерти).

Гибель Эвфориона, дерзнувшего, вопреки родительскому запрету, покинуть отцовский замок, восстанавливает в этом заколдованном царстве законы времени и тлена, и они вмиг рассеивают лживые чары. Елена «обнимает Фауста, телесное исчезает»:

Прими меня, о Персефона, с мальчиком! - слышится ее далекий голос.

В чем же смысл этого драматического эпизода? Вопрос не праздный. Гете считал, что можно укрыться от времени, наслаждаясь однажды созданной красотой, но такое пребывание в эстетическом может быть только пассивным, созерцательным. Художник, сам творящий искусство, - всегда борец среди борцов своего времени (каким был Байрон, о котором думал Гете, разрабатывая эту сцену). Не мог пребывать в замкнутой эстетической сфере активный дух Фауста, ибо: «Жить - это долг». Так подготавливается новый этап становления героя. Мефистофель усердно помогает Фаусту. Он выполняет грандиозную разрушительную работу по отрицанию ранее существовавших патриархальных форм человеческого бытия. Для этого он сооружает мощный торговый флот, опутывает сетью торговых отношений весь мир, ему ничего не стоит с самовластной беспощадностью разрушить хижину ни в чем неповинных поселян, более того - физически истребить беспомощных стариков, названных Гете именами мифологической четы: Филемоном и Бавкидой. Фауст не сочувствует жестоким делам, чинимым скорыми на расправу слугами Мефистофеля, хотя отчасти и сам разделяет его образ мыслей:

Не в славе суть. Мои желанья - Власть, собственность, преобладанье. Мое стремленье - дело, труд.

Фауст за то будущее, которое стало бы выражением всеобщей гармонии, он с симпатией относится к престарелым Филемону и Бавкиде. Мефистофель же беспощаден в своих требованиях: по логике необходимости хижина должна быть снесена, потому что она мешает строительству канала.

Но Фауст прошел долгий путь, пролегший и через труп Гретхен, и по пеплу мирной хижины Филемона и Бавкиды, обугленным руинам патриархального быта, и через ряд сладчайших иллюзий, обернувшихся горчайшими разочарованиями. Все это осталось позади. Он видит перед собой не разрушение, а грядущее созидание, к которому он думает теперь приступить:

Вот мысль, которой весь я предан, Итог всего, что ум скопил: Лишь тот, кем бой за жизнь изведан, Жизнь и свободу заслужил.

Народ свободный на земле свободной

Увидеть я б хотел в такие дни.

Тогда бы мог воскликнуть я: «Мгновенье!

О, как прекрасно ты, повремени: Воплощены следы моих борений, И не сотрутся никогда они». И, это торжество предвосхищая, Я высший миг сейчас переживаю.

Но именно в момент духовного прозрения Фауст слепнет.

Трагизм ситуации состоит в том, что слепой Фауст думает, что по его приказанию роют траншею, а на самом деле лемуры, по приказанию Мефистофеля, роют Фаусту могилу. Фауст произносит роковое слово: «Я высший миг сейчас переживаю!» Мефистофель вправе считать это отказом от дальнейшего стремления к бесконечной цели. Он вправе прервать его жизнь, согласно их старинному договору: Фауст падает. «Часы стоят... упала стрелка их». Начинается сцена «Положение во гроб», название которой несколько пародийно, так как обряд здесь совершает Мефистофель, а помогают ему бесовские силы. Затем в действие вступают небесные силы, парализующие черта и лемуров. Дальнейшая сцена изображает борьбу за душу Фауста. Гете не были чужды идеи витализма, т. е. учения о таинственной силе, оформляющей телесную материю, дающую ей жизнь и стимул развития. Аристотель называл эту силу энтелехией, а Гете понимал ее как неуничтожимую жизненную силу, присущую каждой духовно развитой личности. После того как Фауст прошел весь свой жизненный путь, дается окончательное разрешение спора добра и зла. По сути, Фауст не побежден, ибо его упоение мигом не куплено ценой отказа от бесконечного совершенствования человека и человечества.

Настоящее и будущее здесь сливаются в высшем единстве, две души Фауста, созерцательная и действенная, воссоединяются. «В начале было дело». Оно-то и привело Фауста к познанию высшей цели человеческого развития. Тяга к отрицанию, которую Фауст разделял с Мефистофелем, обретает наконец необходимый противовес в общественном идеале, в свободном труде «свободного наро-

да». Вот почему Фауст оправдан (в его лице оправдано и все человечество) и удостаивается апофеоза, который Гете обрядил в пышное великолепие церковной символики.

Гете использует образы христианской мифологии, чтобы аллегорически выразить признание высокой ценности человека при всех свойственных ему ошибках и заблуждениях: все единичное - лишь отблеск, символ, неточное подобие высшего начала, составляющего основание природы. Человек стремится к тому, чтобы уловить трудно улавливаемое, ибо природа проявляет себя в частных вещах, сохраняя непостижимое как целое. В монументальный апофеоз вплетается и тема Маргариты. Но теперь образ «одной из грешниц, прежде называвшейся Гретхен», сливается с образом девы Марии, здесь понимаемой как «вечно женственной», как символ рождения и смерти, как начало, обновляющее человечество и возвышающее человека силой свой любви.

Обстоятельства жизни обязательно режут зарубку:

Проявляются в слове людском, в необдуманных, грубых поступках.

Я на сердце невольно печальную ставлю пометку:

Это рана? - да, рана, но я, понимая рассудком:

В мире нет совершенства, все относительно, тленно.

Завтра будет и радость, и грусть-перемены в душе непременны.

Я скорблю лишь о том, что без злобы прожить мы не в силах:

Мы готовы, как Фаусту, рыть друг для друга могилы.

Если Фауст поверил, что создал прекрасное в мире,

Захотел все оставить в плавучем и зыбком эфире,

Для чего убивал Мефистофель тогда человека?

И зачем говорил: «не войдешь ты в священную реку».

Ты живи на Земле, пресмыкайся как червь и страдай,

И меня, Сатану, помни, верь в меня и призывай.

Я свершу свое зло, а потом буду тихо смеяться:

Удалось тебе, червь, в земляную могилу убраться.

Только есть высший суд, говорил еще Лермонтов бедный,

Павший сам от руки неразборчиво-жестокосердной,

Не позволит тот суд безнаказанно-сладко глумиться,

Он оплатит по счету: и верьте, все будет сторицей.

Он устами пророка глаголет: воспрянь, Человек!

Ты не раб и не червь и в свой разум и сердце поверь.

К испытанию будь тверд, научись ты не только смиряться.

Закон жизни гласит: «За победу приходится драться».